Изучение импрессинга и целенаправленное раскрытие и применение его потенциала не только обусловлено, но – более того – затруднено – специфическими чертами этого непростого феномена. Специфичность импрессинга, состоящая в разнообразности, индивидуальности, парадоксальности и слабой предсказуемости, отмечена уже в трудах В.П. Эфроимсона – советского ученого, введшего в научный оборот термин «импрессинг». Будучи генетиком и педагогом, В.П. Эфроимсон отмечал, что разные генотипы определяют различия детей и подростков в чувствительности к воздействиям среды и, соответственно, к импрессингу даже при одинаковых социальных условиях его возникновения. Различаются и последствия импрессинга: могут сформироваться «разные жизненные идеалы, да и устремление к их реализации может принять разный характер и интенсивность».
При этом В.П. Эфроимсон подчеркивал, что опорой при изучении и применении на практике знаний об импрессинге являются не столько его черты как биологического феномена, сколько его черты как феномена социокультурного. Отсюда наш интерес к раскрытию именно социокультурных черт импрессинга (а также к социокультурным аспектам проявления биопсихосоциальных черт), которым мы посвятим данную статью[2].

Непредсказуемость возникновения импрессинга.

Одна из основных черт импрессинга, выражаясь словами
В.П. Эфроимсона, – слабая предсказуемость. Именно ею прежде всего вызваны затруднения в эмпирическом изучении этого феномена[3].
В возникновении импрессинга велика роль совпадения наследственной предрасположенности индивида, благоприятствующего периода жизненного времени, ситуации эмоциональной уязвимости, параметров социокультурной среды и содержательной специфики непосредственного воздействия. При этом импрессинг не находится в прямой зависимости от отдельных факторов, но является результатом стечения нескольких детерминант (природных, социальных, культурных).
Такое стечение, совпадение наводит на мысль о его случайном характере. Культуролог М.Ю. Лотман в контексте своих представлений о взрывах в динамике культурного развития говорил о столкновении «непредсказуемых по своим последствиям» событий, «дающих толчок широкому ряду процессов». К подобным событиям, опираясь на указанные характеристики, на наш взгляд, можно отнести импрессинг как феномен и индивидуальной жизни, и социокультурной. Рассуждения Ю.М. Лотмана о случайном, взрывном характере значимых событий в культуре и их связи с «отдельными человеческими судьбами» позволяют, на наш взгляд, многое объяснить в функционировании импрессинга как феномена, иллюстрирующего роль личности в культуре. Результат импрессинга – значимый вклад в культуру – это результат случайностей в жизни отдельно взятой личности. Непроизошедший импрессинг равен неслучившемуся таланту и его неслучившимся достижениям так же, как «гениальное произведение искусства, сделавшееся поворотным пунктом в культурной истории человечества, не было бы написано и ничем не было бы скомпенсировано, если бы автор его погиб в детстве от случайной катастрофы».
 В том столкновении/совпадении, которое приводит к импрессингу, В.П. Эфроимсон отводил важную роль наследственной предрасположенности индивида (к определенным воздействиям среды, к определенным видам деятельности). Однако идея о предрасположенности предполагает, что последняя проявляется в нормальных условиях. При этом в отношении человека «нормальные средовые условия» позиционируются как «расплывчатые»: невозможно взять за основу даже средние величины для популяции. Именно поэтому В.П. Эфроимсон указывал на необходимость обратить внимание на надприродные факторы возникновения импрессинга. Но простых ответов импрессинг не дает и здесь. В процессе социализации, и прежде всего стихийной, схожие по условиям и содержанию воздействий ситуации как могут стать импрессинговыми, так могут и не стать таковыми.  

Избирательность индивида к воздействиям среды.

Определяется непредсказуемость возникновения импрессинга не только случайностью сочетания различных факторов, но и индивидуальным характером реагирования личности на них (об этом пойдет речь ниже). Избирательность в восприятии внешних воздействий в случае с импрессингом настолько высока, что ее первопричиной усматривают заложенную «программу», предопределяющую реакцию индивида на определенные воздействия, а другие составляющие импрессинга при этом рассматриваются как некие пусковые механизмы уже заданных параметров. При этом роль «других составляющих» подчеркивается тем, что большая часть наследственной программы остается незатронутой, т.к. не вступает в резонанс со средой. На наш взгляд, здесь вполне уместно описание происходящего словами М.Ю. Лотмана о том, что «реализация одной потенции может быть охарактеризована как нереализация целого набора других». Если в критический, с точки зрения возрастного развития и эмоционального состояния, момент не поступает ключевого стимула, то заложенная программа не запускается или запускается искаженно, не полностью. Однако и здесь можно усмотреть свой смысл: как отмечает В.С. Степин, «за всеми случайностями, которые неизбежно сопровождают изменения культуры, стоят реальные запросы общества, потребности в трансформациях сложившихся стереотипов и способов человеческой деятельности». Подобный ход мыслей приводит к рассмотрению импрессинга (наряду с социальным и культурным импринтингом) как одного из инструментов культурного программирования. В каком бы русле ни шла речь о возникновении импрессинга – как о явлении индивидуальной жизни, или как о биосоциокультурном механизме активации талантливости с ее значимыми для культуры последствиями – очевиден тот факт, что импрессинг относится к тем феноменам, прогнозирование которых, по словам Ю.М. Лотмана, почти невозможно, «а между тем отрицать реальность и значение их было бы более чем неосторожно». Так, и
В.П. Эфроимсон говорил не об абсолютной непредсказуемости импрессинга, а о его слабой предсказуемости и – всилу индивидуальной и социокультурной значимости – о необходимости его изучения. 

Парадоксальность реагирования и последствий.

Индивидуальный характер реагирования на воздействия среды приводит к тому, что реагирование может показаться парадоксальным. Парадоксальными могут показаться и сами последствия импрессинга. Если, возвращаясь к идее Ю.М. Лотмана, рассматривать стечение/столкновение множества описанных нами выше факторов, приводящих к импрессингу, с позиции взрывов в культуре, то можно говорить о том, что такое стечение/столкновение приводит к «возникновению взрывного пространства», которое представляет собой «пучок непредсказуемых возможностей». Непредсказуемый характер возникновения такого пространства и непредсказуемость выбора одной из возможностей из этого «пучка», как уже известно, носит случайный характер: из «целого набора разновероятных последствий» импрессинга «суждено реализоваться и стать историческим фактом лишь какому-то одному». Жизненные истории В.И. Баженова,
О. де Бальзака, Л. ван Бетховена, Н.С. Гумилёва, М.М. Зощенко, И.А. Крылова,
В.В. Маяковского, В.И. Мухиной, И.С. Тургенева, П.И. Чайковского и мн.др. демонстрируют нам парадоксальный характер импрессинга: механизм активации творческих задатков срабатывает даже в том случае, если воздействие среды является по своему содержанию негативным. Так, талант И.А. Крылова развивался в тягостном для будущего баснописца социальном окружении: бедность вынудила родителей отправить мальчика на проживание в богатый дом семьи Львовых. Здесь двенадцатилетний
И.А. Крылов не раз испытывал унижение, когда при гостях его использовали как прислугу, но именно здесь он испытал страсть к чтению сатирических произведений, читая их «с жадностию» и самостоятельно учась по ним жизни. Обиды и унижения, причиняемые учителем, пережил в раннем отрочестве О. де Бальзак. И беспрерывные наказания, в том числе палкой и розгой, за то, что, по мнению учителя, было ничегонеделанием: «он читает и учится не так, как все, не так, как принято», «то отстает, то одним скачком всех обгоняет». Неоднократные случаи оскорбления чувств О. де Бальзака все больше утверждали в нем стремление к выражению себя в творчестве, вопреки непониманию и жестокости со стороны ровесников и учителей. Но, каким бы ни было окружение, именно оно стало причастно к импрессингу, сыгравшему значительную роль в становлении Бальзака-писателя. Так проявляется парадоксальность импрессинга. Приведенные в качестве примера истории свидетельствуют: неблагоприятные факторы, как, например, двусмысленное или откровенно негативное отношение социального окружения, не только не обесценили творческие устремления, но повысили их ценность на долгие годы, на всю жизнь. При этом не следует считать, что негативные по своему содержанию импрессинги всегда приводят к просоциальной реализации активированных творческих задатков. Парадоксальность, как черта импрессинга, тесно связана с избирательностью отклика личности на воздействия среды. Приведенные нами биографические примеры иллюстрируют положительные, с социальной точки зрения, последствия импрессинга.

Однократность воздействия, его неповторяемость.

Импрессинг представляет собой однократное воздействие среды: возникновение сильного личностно значимого впечатления возможно всего лишь при одном воздействии социокультурной среды, произошедшем в критический для личности период жизненного времени и сопровождающемся эмоциональным переживанием. Одного грубого или, наоборот, ласкового слова, сказанного в критический момент, одного мимолетно пойманного взгляда, интонации, случайного наблюдения за бытовым фактом, услышанной мелодии, прочитанной книги и т.д. достаточно для импрессинга, эффект которого устойчив во времени и даже может быть необратим.  Однако В.П. Эфроимсон отмечал существование факторов, усиливающих эффект импрессинга. Одним из таких факторов ученый считал повторение схожего воздействия, хотя и отмечал его второстепенное значение. Можно предположить, что сильное впечатление, влияющее на систему ценностных координат личности, как результат импрессинга может находить подкрепление, а ценности – свое подтверждение, если личность переживает неоднократные схожие по содержанию воздействия среды. Однако, исходя из существующих представлений об импрессинге, повторные воздействия среды не имеют принципиального значения, поскольку не способны превозмочь последствия импрессинга: ценность деятельности и устремленность к ней уже активированы. Вероятно, повторные воздействия способствуют закреплению этой ценности.  Жизненные истории талантливых личностей позволяют говорить о подобном феномене. Также они позволяют обнаружить в жизни талантов ситуации, предшествующие импрессинговой и схожие с ней по направленности, по содержанию, но не становящиеся импрессинговой всилу известных факторов (не достигнут критический возраст и/или ситуация недостаточна значима и, следовательно, недостаточно эмоционально напряжена). И на фоне этих ситуаций обычно отчетливо выделяется импрессинг, которому, как правило, и сами лица, пережившие его, уделяют особое внимание в художественных или автобиографических описаниях.
Так, среди детских историй И.С. Тургенева было много впечатляющих и при этом способствующих ярко выраженному влечению к литературному творчеству. В раннем детстве это тайное чтение с одним из дворовых – любителем стихов Серебряковым. Позднее – впечатляющее выступление в Спасском поэта В.А. Жуковского: он сыграл волшебника в домашнем спектакле. А будучи восьмилетним И.С. Тургенев испытал мощный импрессинг – похищение книг из «черных шкафов домашней работы», в которых грудами были свалены запыленные старинные книги семейной библиотеки. Этот случай так описан Н.В. Богословским: «Взобравшись на плечи Серебрякову, мальчик с трудом извлек из шкафа две громадные книги. Одну он отдал своему соучастнику, который поспешно унес ее к себе, а другую спрятал под лестницей. Долго не мог уснуть в ту ночь маленький похититель, с нетерпением дожидаясь утра: так хотелось ему узнать, какие диковинные книги извлек он из заветного шкафа». Заметим, что в этом биографическом примере проиллюстрировано также преодоление препятствия, которое усиливает эффект импрессинга.

  Усиление эффекта при необходимости преодоления препятствия.
Биографии известных личностей свидетельствуют о том, что основным препятствием, которое приходится преодолевать таланту на своем пути, является, как мы уже могли убедиться, отношение лиц ближайшего окружения. Преодолевая его, субъект осознает свои глубинные творческие стремления и отстаивает их. Таким образом, импрессинг причастен не только к активации талантливости, но и к развитию личностных качеств, необходимых для ее реализации. Так, Н.А. Некрасов, невзирая на запреты сурового отца, убегал играть с крестьянскими мальчишками. Именно общение с ними и переживания за их тяжелую долю оставили в сознании будущего поэта неизгладимые впечатления.
В.В. Маяковский по собственным воспоминаниям был очень сильно уязвлен тем, что другие гимназисты пишут в нелегальный журнальчик «Порыв», а он нет. Стал, по его меткому выражению, «скрипеть». Сам поэт считал этот опыт неудачным, но уже на его примере (и это замечали близкие) заметны присущие В.В. Маяковскому с детства такие качества, как настойчивость, решительность, упорство. Проявление воли там, где необходимо преодолевать препятствия, особенно в общении с близким окружением, – это одновременно и характерная черта импрессинга, и один из его важнейших результатов. Так, отец будущего архитектора В.И. Баженова, считая увлечение сына лепкой снежных скульптур «дурью», хотел отправить сына в семинарию. Социокультурные ценности значимого представителя социального окружения личности входят здесь в противоречие с уже сформировавшимися в результате пережитого импрессинга ценностями – ценностями творчества на конкретном поприще – и маленький В.И. Баженов ярко демонстрирует этот результат: он отстаивает свои ценности вопреки ценностям отца. Так, благодаря формирующимся/усиливающимся посредством импрессинга личностным качествам проявляет себя непосредственное последствие импрессинга – устойчивая устремленность личности к творчеству.

Описанные и раскрытые на конкретных биографических примерах черты импрессинга демонстрируют его специфику как непростого для наблюдения и понимания феномена, функционирование которого обусловлено его сложной биосоциокультурной природой.